Крёстный отец.
Когда я приехал в США, большую часть грузо-перевозок в Нью-Йорке держали израильтяне. Так сложилось, что в большом городе, очень многие специальности "распределены" по национальной принадлежности. Итальянцы и ирландцы держат полицию, пожарку, и муниципалитет. Евреи - медицину, юриспруденцию, финансы и средства массовой информации. Африканцы и пакистанцы - такси. Русские - програмирование. Бухарские - парихмахерские. Корейцы - химчистка и маникюр. Индусы и арабы - "дели", маленькие круглосуточнуе магазинчики. (дели от слова "деликатессен"), первые такие магазинчики в Нью-Йорке открыли европейские евреи в начале 20-го века.
Американцы в больших городах не живут на месте. Покупка недвижимости в США подобна покупкe акций на бирже. Купил, пожил, продал. Купил другой, переехал. Отремонтировал, продал. В одном районе лучше начальные школы, в другом средние. Надвигается кризис? Продал дом, съехал в рент, на пике кризиса купил два. Люди и семьи в Нью-Йорке переезжают в среднем раз в три-пять лет. Поэтому и индустрия "мувинга", коммерческих грузоперевозок очень развита в больших городах. Первопроходцем Израильского мувинга в США был Иракский еврей Моше Мана. Он начинал с ремонта квартир, но быстро понял что в вывозе имущества из дома до ремонта, а потом доставке обратно после, гораздо меньше работы, и гораздо больше прибыли. Он купил десяток списанных хлебовозок, и так появился "Мойшес мувинг" - "Перевозки от Мойше". Первые команды были сформированы из армейских товарищей, их друзей и родственников. Заработав стартовый капитал, ребята открыли свои компании, и мувинг в Нью-Йорке стал на 80% израильским. Мейерс, Шлепперс, Хороший Eврейский Парень, Бен Гур, Оз. Пацаны, отслужив армию летели в Нью-Йорк пoсмотреть мир и заработать денег. Кто-то возвращался домой, кто-то ехал в Индию, Эквадор или Бразилию, кто-то остался здесь, женился, легализовался, открыл свой бизнес. Я был одним из них.
Я сделал "стремительную карьеру" в мувинге. Я работал на совесть, я знаю английский (советская английская спецшкола, ха-ха), я очень быстро схожусь с любыми людьми и решаю все проблемы. Сделав водительские права на грузовик, я стал бригадиром, и начал работать в элитной компании, которая перевозила очень богатых людей. Моей задачей было организовать логистику так, чтобы как можно меньше что-либо делать самому, ребятам получить хорошие чаевые, а компании - побольше денег. Человеческий фактор - это самое проблематичное звено в любой индустрии. Тащить концертный рояль на пятый этаж без лифта в 30-ти градусную жару - это фигня! Проблема - люди: команда, которая не хочет работать и ссориться между собой, клиент, который ноет по любому поводу и требует скидку, и оффис, который звонит с идиотскими вопросами каждые 10 минут. В мувинге есть понятия "форман" (бригадир), и "сэконд", "второй", помощник бригадира, прикреплённый к нему опытный грузчик. Моим сэкондом был Джо, итальяха Джузеппе Бальзамо, по-мрачному весёлый гигант- мордоворот.
- Что ты здесь делаешь, Джо? - спросил я его - я из России, мне некуда больше ехать, у меня билет в один конец.
- Понимаешь, Тим - сказал он - я жил в маленьком городе, где все всех знают, в пять вечера закрыты все магазины, негде даже пачку сигарет купить. То ли дело здесь.
Позже я узнал что он убил человека в родной Италии, и был в бегах.
Мы везли какую-то состоятельную англичанку из Манхэттэна в Филадельфию. Работы в тот день было очень много, и людей в компании не хватало. В команде было пять человек: я, Джо, два мекса и доминиканец по имени Педро. Или Пабло. Не помню. По-моему, всё-таки Педро. Или Пабло, не уверен. Мексы были наши, маленькие, быстрые и работящие. В компании работало около двадцати нелегалов-мексиканцев, все они были из одной деревни, половина носила фамилию Разо, половина - Альварадо. Оба клана терпеть друг друга не могли. Монтекки и Капулетти, бля. Грандженфорды и Шеппердсоны. А теперь представте себе работу диспетчера Нью-Йоркской компании по грузоперевозкам, чёрного из Бронкса по имени Кенни МакНейр, который должен составить расписание из двух враждующих Мексиканских кланов, Израильтян, меня, и итальяхи-убийцы. Кстати, один из мексов носил фамилию Альварадо-Разо, и он был единственным нормальным из них. Гармония достигается гибридностью антиподов.
Пабло-Педро попал к нам из тюрьмы. По освобождению, ребятам выдаётся направление на работу, и несчастные ходят по пром-зонам, дверь за дверью, ищут чтобы кто-то их принял. Мувинг с нелегалами, уборка улиц, стройка, кухня. Кому ещё они могут пригодиться? Он не работал вообще. Есть люди, которые не понимают понятие работы и её выполнения. У англичанки была большая библиотека, и я поставил его паковать книги. Книги не так просто сломать. Пабло-Педро поставил себе антикварный стул, и сел паковать книжицы, спокойно и размеренно, как президент профсоюза библиотекарeй. Джо взорвало.
- Тим, скажи ему! Он работает сидя! Это оскорбление! Это неуважение!
- Джо - я обнял его - брат мой - он с нами один день, пусть делает хоть что-нибудь, завтра и никогда больше его в нашей команде не будет. Иди лучше запакуй вон ту хрустальную вазу.
Но Джо не унимался. Его заело. Он цеплялся к несчастному Пабло-Педро весь день. Мы закончили работу поздно вечером, пустой грузовик летел как птица, в карманах были солидные чаевые и приличный куш для компании. Я, Джо и Пабло-Педро сидели впереди, два коротконогих мекса лежали валетом в спальном месте кабины, я поставил рок-станцию 103.4, а Джо в неистовстве донимал Пабло-Педро.
- Ты - лентяй, ты - никто, ты - дерьмо, мы всю работy за тебя сделали, а чаевые ты получил такие же! Не стыдно?! Не работать ни хуя не стыдно?! А чаевые брать, которые Тим нам выбил, не стыдно?!
Джо завёлся не на шутку. Мексы тихонько хихикали на лежаке, предчуствуя мордобой.
- Тим, останови грузовик, я его урою, я его убью!
Педро-Пабло снял майку. На всём его торсе была огромная татуировка кладбища с могилами, крестами, и надписью "Покойся с миром".
- Крёстный отец - он взял Джо за руку и поцеловал её - Крёстный отец.
Они говорили на смеси английского и испанского. Итальянский и испанский схожие языки, как русский и украинский.
- Падрино - сказал Пабло-Педро, целуя Джо руку - Падрино.
Джо заткнулся. Утихли мексы. Я выключил радио и кондиционер, и открыл окно. Был поздний вечер, и жара начала спадать. Свежий ветер бил мне в лицо. Вдали показались огни Нью-Йорка. Пустое шоссе, звёзды, и тишина. Эта звенящая тишина навсегда въелась мне в уши. Я гнал грузовик, наслаждаясь покоем. Больше никто не проронил не слова. Мы доехали до базы поздно. У меня был ключ от гаража и код от сигнализации. Оффис давно закрылся. Я расчитался с ребятами, никто не смотрел мне в глаза. Команда разошлась не простившись, ни сказав друг другу ни слова. Я закрыл гараж, включил сигнализацию, сел в свой убитый спортивный Додж и рванул домой, в Бруклин. Меня ждала русская гёрлфенд, водка и бифстроганофф с картошкой. Я никогда не забуду этот вечер. Я узнал что можно унизиться, но при этом ещё больше унизить, опустить своего врага. Спасибо тебе Пабло-Педро, спасибо. Звенящая тишина этой ночи навсегда осталась с о мной.
